Маріуполь. В очікуванні дива

Для меня, как для человека аполитичного, происходящее в Донецкой области стало тотальным срывом покровов.

Приехав в родной город на майские “праздники”, я испугалась не выстрелов на 9 мая, не паники, не якобы отравленной воды, ужас нахлынул тогда, когда их уст знакомых, соседей, друзей, бывших одноклассников, одногруппников, коллег звучали восторженные речи о ДНР, Новороссии, батюшке Путине.

С вибрирующей в голосе ненавистью произносилось примерно следующее:

– Вы там в своих Киевах кормитесь за наш счет, а мы копейки считаем. Хватит! Вон Крым отделился и мы хотим. Путин – мужик!!!

Контрольный выстрел был произведен в голову. Брызжа ядом, жители города с завидным рвением разрисовывали картину грядущей утопии. Семья за семьей, двор за двором, коллектив за коллективом резко становились политически образованными, уверенно анализировали действия нынешней власти, рассуждали о том, как следовало бы ей поступить, если бы не была такой дурой, но что с нее взять, “не мы выбирали”.

Те, кто остался “за Украину” старались не заводить с “заднровцами” спор, последствия могли быть весьма печальными.

Референдум 11 мая показал все болезни общества. В тот день, взяв с собой шестилетнего племянника, я отправилась в обыкновенный продуктовый магазин, который находится возле одного из исполкомов города, где проходило заявленное заранее светопреставление.

Я до последней секунды думала, что это полная ахинея, нет, мой город, мой родной город, мой любимый город, не поведется на жалкие обещания, на слухи, сплетни, выбросы чьего-то воспаленного мозга.

…Вытоптанные клумбы, автомобили, припаркованные на тротуарах, километровые очереди, нарядные одежды, улыбки, радость, граничащая с безумием и яростью, – ни одни выборы не проходили в этом городе при таком аншлаге.

Племянник спросил:

– А что это? Это какой-то праздник, да?

Я не нашла, что ответить, просто крепче взяла его за руку. Он продолжил:

– Это похоже на то, как мы с бабушкой ходили святить пасочки в церковь на Пасху. Только там людей было поменьше.

Ради такого случая по городу вновь пустили городской транспорт, который практически отсутствовал после событий 9-го мая. Мариуполь ожил, ожил по-праздничному, в ожидании перемен во дворах зазвенели пивные бутылки, кто-то прилег на детской площадке и захрапел, – теперь заживем по-новому.

На следующий день я возвращалась в Киев. Празднование продолжилось в поезде. Тосты за ДНР не смолкали до утра.

Спустя некоторое время город зачистили от представителей ДНР, по крайней мере, от видимой их части.

В Мариуполь, охраняемый украинскими военными, переехали беженцы из Донецка, Луганска, Горловки, Енакиево, Снежного и других. Город стал пристанищем для тех, кто на собственном опыте испытал прелести жизни в ДНР, – отсутствие воды, света, транспорта, социальных выплат, мародерство, заклеенные крест-накрест окна, артобстрелы, блокпосты ДНР с их “мордой в землю, б***ь! телочку везешь? телочки и нам нужны, ггг”.

Однако и это не заставило большинство переселенцев изменить свое мнение. Здесь по-прежнему обвиняют украинскую армию:

– Это не ДНРовцы виноваты, это “укропы” пришли нас истреблять, они и вас истребят, вы что думаете.

25 августа, находясь в Мариуполе, я начала получать звонки от знакомых:

– Начинается бомбежка, у города танки, в Новоазовске убивают людей, бежать, никуда не выходить, снова отравят воду, мы слышали выстрелы, говорят, что танки будут в городе через пару часов, бежать, никуда не выходить, город закрыли на въезд и выезд.

Сотрудницы моей мамы в одной из городских больниц звонили с рассказом, что у больничного забора расстреляли женщину.

– Какую женщину? Вы это видели?

– Нет, но нам сказали…

Если послушать, если вслушаться, если проникнуться здешними разговорами – можно попрощаться с рассудком.

Зная, что под городом стоит военная техника РФ, люди продолжают посылать проклятия украинской армии. Впрочем, многие, кто вытаптывал клумбы, спеша отдать свой голос за ДНР, сильно разочаровались и даже вышли на митинг за Украину, и выйдут еще раз, и еще раз.

Тем, кто рассказывает мне сейчас в истерике, что не знает, куда бежать, я обычно отвечаю:

– Ходили – голосовали – не жалуйтесь. Хотели в Россию – Россия спешит к вам на танках. Куда вы убегаете?

Тогда глаза у человека наливаются кровью, и он кричит:

– Мы не этого хотели! За что нас убивают?!..

А ведь просто стоит понять, что предательство дорогого стоит. В поездах, автобусах, автомобилях, судорожно выезжающих из города, беглецы продолжают скандировать за ДНР, а еще почему-то с надеждой в голосе звонят из других городов с одним и тем же вопросом:

– Ну что, началось?

Как будто оправдывая перед самими собой свой побег, ведь если начнется – мы все правильно сделали. А если нет? Если нет, то куда же мы едем?

Больше недели город живет в ожидании. Мы ждем танков, мы ждем ГРАДов, мы ждем ясности, в конце концов.

Днем все похоже на нормальную жизнь: в парках гуляют дети, транспорт забит людьми, не пустуют заведения.

Ближе к вечеру становится тише, после 22:00 редко можно встретить гуляющую молодежь, по городу снуют странные тройки-четверки мужичков, не очень приятного вида, на центральных проспектах ГАИ вместе с военными останавливают ночью практически каждую машину.

В пабликах и на форумах ведется перекличка: приморский – тихо, центр – тихо, восточный – выстрелы вдалеке, 17й – пронеслись скорые, кто знает?..

Никто не знает. И вряд ли узнает, что НА САМОМ ДЕЛЕ здесь происходит и чем все это закончится. Мы не знаем, что будет сегодня ночью, завтра утром, послезавтра днем. Никаким прогнозам, никаким информационным источникам больше не получается верить. Остается ждать. Ждать, не поддаваться панике, не вслушиваться в истерические рассказы. Оставаться людьми.

Преобладающее число людей сознательных, людей образованных, культурных и адекватных головой и сердцем остаются в Украине, высмеивая постулаты ДНР и царящее вокруг безумие. Эти люди активно помогают военным на блокпостах и раненым солдатам, проводят митинги, становятся живой цепью у черты города… и, к счастью, никуда не бегут, увозя в плацкартном вагоне сервант, шубу и кота, которые пришла отобрать украинская армия.

Ксения Дворникова, theinsider.ua