Теплова енергетика і «ДНР/ЛНР»: міфи, шляхи і вирішення

Военные действия на востоке страны парализовали работу значительной части отечественного углепрома, а ТЭС страны не получают нужного для работы на номинальной мощности объема энергетического угля. Впервые за годы независимости из-за проблем на Донбассе, который по праву называют «сердцем» украинской угледобычи, одни шахты полностью остановлены, другие – разрушены, третьи – едва работают. Более половины шахт находятся на территории, оккупированной пророссийскими боевиками.

Страна вынуждена в срочном порядке изыскивать альтернативные источники покрытия потребности в черном золоте. В поднявшейся в СМИ истерии пессимисты в один голос твердят, что без донбасского угля у страны не будет света. Причем как в прямом, так и переносном смысле. Мол, без черного уголька «народных республик» Украина вряд ли сможет перезимовать.

Однако, как уже неоднократно было в наше время массированных информационных войн, месседжи, транслируемые прессой, не всегда соответствуют реалиям. Мы предлагаем Вам самим провести анализ объективной информации и взглянуть на ситуацию глазами реалиста. В сущности, сегодняшний угольный кризис надуманный: он не является системным, а всего лишь структурным. Проблема обусловлена не потерями объемов добычи энергетического угля, а нехваткой антрацитовых марок углей, добыча которых производиться преимущественно на территории боевиков. Причиной же сложившейся кризисной ситуации с обеспечением ТЭС энергетическим углем является разве что  неповоротливость министерств и неспособность быстро принять экстренные меры по оперативному решению ситуации. Проблемы как таковой нет, а спекуляции на тему катастрофической нехватки угля – не более чем миф.

Паника, спекуляции и мифы на тему угля – это всего лишь политический заказ. Сегодняшний угольный кризис – это «лакмусовая бумажка» реального положения дел в отрасли, импульс его развития и модернизации, источник энергобаланса и диверсификации ресурсно-энергетической стратегии. Ведь все среднесрочные и долгосрочные меры по развитию отрасли, которые сегодня нужно принимать, и так уже давно назрели, и они не зависят от военно-политической ситуации в стране. Давайте разберемся в ситуации, развеем мифы и определим пути решения.

Тепловая энергетика – основа стабильности энергосистемы государства

Для начала анализа дадим общую информацию об украинской генерации электроэнергии. Энергетический уголь нужен 14 отечественным ТЭС. Уголь – главный ресурс их бесперебойной работы. В стране 10 станций находятся в частных руках (70%), остальные – в государственной собственности. Теплоэлектростанции – основа стабильности и целостности функционирования единой энергетической системы нашей страны.

Общая мощность всех генерирующих электроэнергию станций составляет 53 ГВт, из которых порядка 52% приходится на тепловые электростанции. Для производства электроэнергии станциям, помимо газа и мазута, главным образом нужен уголь. Более 70% от тарифа на электроэнергию занимает покупка энергоносителей. Тепловая энергетика имеет долю в общем балансе производства электроэнергии до 45%. В структуре установленных мощностей электростанций страны на ТЭС приходится порядка 63%. А на угле работают 42% мощностей украинской электроэнергетики. С учетом того, что для отечественной энергетики характерна ситуация дефицита энергетических мощностей, связанная с сильным износом основных фондов, такие объемы электроэнергии на сегодня просто нечем в одночасье заместить.

Долгие годы тепловая энергетика выступала в качестве «черной дыры». В ней растворялись как огромные бюджетные деньги, так и средства потребителей за электроэнергию. Это достигалось за счет дисбаланса между тарифами на электроэнергию, вырабатываемую тепловыми и атомными электростанциями. АЭС в силу своей специфики (длительности производственного цикла, малых текущих затрат, больших капиталовложениях и необходимости аккумулирования средств на выведение из эксплуатации АЭС в будущем) позволяют достаточно безболезненно для текущей эксплуатации значительно занизить себестоимость вырабатываемой электроэнергии и за счет этого поднять тариф ТЭС без значительного увеличения финансовой нагрузки на конечного потребителя. Таким образом, деньги потребителей перетекают в ТЭС и через ТЭС людям, курирующим «угольные схемы», а издержки на реконструкцию АЭС и выведение их эксплуатации мы доблестно перекладываем на наших детей.

Огромные средства долгие годы плавно перетекали в карманы приближенных к власти частных собственников ТЭС и шахт. При этом сами ТЭС «выжимали», как лимон. Об их модернизации и реконструкции, ресурсной и экономической эффективности их работы и думать никто не хотел. Так, из 14 ТЭС страны более 80% энергоблоков уже на сегодня превысили границу физической изношенности в 200 тыс. часов наработки.

Тепловая энергетика – это 6 основных компаний, пять из которых (ООО «ДТЭК Востокэнерго», ПАО «ДТЭК Днепроэнерго», ПАО «ДТЭК Западэнерго», ПАО «Киевэнерго» и «Донбассэнерго») являются частными, а «Центрэнерго» просто еще не успели приватизировать.

Баланс добычи: шахтеры без отбойных молотков

Главная причина снижения объёмов угледобычи в 2014 году – военные действия и оккупация востока страны, в результате которых нарушена нормальная работа большинства шахт. В стране насчитывается 150 шахт, из которых 93 – государственные, 57 – частные. На Донбассе, территории Донецкой и Луганской областей, расположены шахты, добывающие 80% украинского угля.

Согласно условной демаркации границ между Украиной и т.н. «ДНР» и «ЛНР», на оккупированной боевиками территории находятся 83 шахты (55% от общего числа), которые в условиях мирной жизни давали стране 38% от всего объема угледобычи. Остальные 67 шахт находятся на «родных» украинских землях. То есть на территории ДНР/ЛНР находятся шахты менее производительные и менее эффективные с критическим износом основных фондов. Преимущественно – это добытчики энергетического угля антрацитовой группы.

Из баланса работы углепрома страны «выпало» больше половины шахт страны, которые суммарно давали более 30 млн из более чем 80 млн тонн в год. Работают в основном шахты на украинской территории, а также основная добыча угля производится шахтами «ДТЭК», которые в т. ч. находятся и на территории «ДНР» и «ЛНР». Сегодня общую «корзину» энергетических углей страны пополняют на 83% частные шахты, а 17% угледобычи дают государственные предприятия.

По сравнению с частным сектором, падение угледобычи в госсекторе больше, но объемы добычи меньше. Так, падение угледобычи в государственном секторе производства составляет 33%, в частном секторе – почти 19%.

В Украине, а также на территории Донбасса, которая находится под контролем украинских военных, на сегодня остались в основном шахты, которые производят газовые угли. Речь идет о марках «Д» (длиннопламенные) и «Г» (газовые). Например, из 24 работающих государственных шахт, которые находятся на территории украинского Донбасса, в основном добывается уголь марки «Г». Это предприятия объединений «Красноармейскуголь», «Селидовуголь», «Шахта Краснолиманская», «Шахта Южнодонбасская №1», «Лисичанскуголь», «Доброполье». Помимо этого на потребности страны работают еще десять шахт днепропетровского «Павлоградугля» и десяток маломощных шахт Львовско-Волынского бассейна. Эти шахты в основном дают стране газовые угли.

На оккупированных же землях располагаются шахты, добывающие больше низкореакционные угли. Это марки «А» (антрацит) и «Т» (тощий). Потери идут как по линии государственной, так и частной добычи угля. Хотя более значительные потери угледобычи наблюдаются у государственных шахт (их в зоне оккупации боевиков 56). На шахтах в зоне «народных республик», за время боевых действий добыча угля на многих шахтах сократилась в 3,5 раза. Именно поэтому наша энергетика испытывает дефицит в углях антрацитовой группы.

На территории «народных республик» находятся такие основные добытчики антрацитовых углей, как «Орджоникидзеуголь», «Донбассантрацит», «Антрацит», «Ровенькиантрацит», «Комсомолец Донбасса», «Макеевуголь», «Шахтерскантрацит», «Краснодонуголь», «Луганскуголь», «Торезантрацит» и др. Из крупных добытчиков антрацита «в работе» 5 шахт «Свердловантрацит» («ДТЭК»), 6 шахт «Ровенькиантрацит» («ДТЭК»), «Краснодонуголь» («Метинвест»). Многие работают не более чем на 20% от уровня нормальной загрузки, но даже этот уголь на «родную» украинскую землю не поступает.

Угледобывающим предприятиям в «серой» зоне работается весьма тяжело. Например, один из крупнейших добытчиков энергетических углей шахта «Комсомолец Донбасса» выдавала в «довоенное» время на-гора порядка 5 млн тонн. Сегодня предприятие находится в зоне обстрелов в районе «Дебальцевского котла». В условиях постоянного огня шахта едва работает, а производственная цепочка разрывается. А ведь именно эта шахта – главный поставщик углей антрацитовой группы (Тощий) для потребностей Приднестровской и Криворожской ТЭС, которые находятся в Днепропетровской области.

Итак, в результате, баланс угля с позиции добычи выглядит на сегодня так. По итогам 2014 года в связи с военно-политической ситуацией в стране объемы добычи угля снизились на 22% по сравнению с прошлым годом – до 65 млн тонн угля. При этом добыча энергетического угля упала на 18%, до 49 млн тонн, из которых порядка 13 млн тонн – это антрацитовые марки углей, остальные 36 млн тонн – газовые угли.

Для сравнения, в спокойном для угольной отрасли 2013 году было добыто в целом 83,7 млн тонн черного золота, энергетического угля – в объеме 59,9 млн тонн.  Порядка 10-15% общей угледобычи идет на экспорт (ежегодно порядка 5-6 млн тонн), оставшийся сжигаются на тепловых станциях, обеспечивающих львиную долю потребностей страны в электроэнергии.

Итак, реальные годовые потребности страны составляют порядка 50 млн тонн энергетических углей, из которых 47 млн тонн – уходило для удовлетворения потребностей ТЭС (в пропорции: 12,2 млн тонн – антрацитовых углей, 34,8 млн тонн – газовых), остальное – шли на металлургические заводы, для потребностей производителей сахара, цемента, соды и прочие.

Таким образом, в связи с конфликтом на Донбассе и невозможности нормальной работы шахт, страна потеряла в год около 10,9 млн тонн энергетического угля. По маркам углей, потери составляют ориентировочно 1,6 млн тонн – газовых углей, остальные 9,3 млн тонн – антрацитовые угли.

Итак, дефицит угля обусловлен, прежде всего, падением объемов угледобычи «антрацитовых» шахт, которые оказались на территории «ДНР» и «ЛНР». По расчетам Независимого профсоюза горняков Украины, полугодовая потребность страны, с октября 2014 года по март 2015 года, в энергетическом угле составляет 23,4 млн тонн. Из них 17,3 млн тонн «газовых» углей и 6,1 млн тонн «антрацитовых» углей. Выходит, недостающая полугодовая потребность оценивается в 6,1 млн тонн, годовая – не более чем в 10,9 млн тонн. Потребность в углях марки «Г» и «Д»  – это 74%, удельный вес марок «А» и «Т» – 26%. 

Баланс потребления: ТЭС много и не надо

Казалось бы, вот причина проблемы недостатка угля на украинских ТЭС. Значит, для ее решения нужно срочно закупить почти 11 млн тонн угля, а с учетом внешней конъюнктуры и финансового состояния страны это практически невозможно. Однако не все так просто. 

Для продолжения нашего анализа следует обратить внимание на следующее. Угля в стране добывали всегда больше, чем необходимо для внутренних потребностей страны. Это связанно с тем, что добыча угля дотационная и всегда за лишние тонны можно получить дополнительную компенсацию от государства. Излишки угля экспортировались.

Если не экспортировать уголь, который сейчас крайне нужен на внутреннем рынке, то в год порядка 5 млн тонн можно направить дополнительно на потребности ТЭС. Итак, не хватающие объемы реально будут равны всего 5,9 млн тонн. То есть сегодня ежемесячно ТЭС страны не хватает в среднем порядка 500-700 тыс. тонн энергетического угля всех марок. Часть из этого дефицита можно покрыть за счет импорта, а остальное – за счет ограничения (лицензирования, квотирования) экспорта.

Но и это еще не все. На самом деле ситуация еще лучше. Отечественные тепловые электростанции рассчитаны на сжигание углей разных марок – так технологически спроектированы. Как говорится, «марка имеет значение». На угле полностью или частично работают все 14 ТЭС. Из них 7 работают на углях так называемой «газовой» группы (марки «Д» и «Г»). Эти марки углей высокореакционные. И столько же 7 – на «антрацитовых» марках угля («А» и «Т»), которые являются низкореакционными углями. Использование различных марок углей обусловлено близостью подвозки углей к ТЭС, кроме того сжигание низкореакционных углей более простое и безопасное (проще система топливоподачи и подготовки, менее взрывоопасна угольная пыль и др.), поэтому ТЭС постройки 50-60-х годов ориентировались именно на них. Этим рассчитывался и принцип их технологического строительства.

На газовых углях работают Зуевская, Углегорская, Запорожская, Кураховская, Ладыжинская, Добротворская, Бурштынская ТЭС. На антрацитовых марках производят электроэнергию Трипольская, Змиевская, Приднепровская, Старобешевская, Славянская, Луганская и Криворожская ТЭС. Причем последняя ТЭС может работать только на угле марки «Т» (тощий уголь), который добывается исключительно на Донбассе.

Попробуем оценить потребности в энергетических углях разных марок с позиции потребителя – ТЭС. По усредненным расчетам, реальная мощность ТЭС, работающих на газовых углях, составляет не более 80% от установочной мощности. Реальная мощность станций, потребляющих антрацитовые угли, в пределах до 50%. Это связано с тем, что «антрацитовые» станции более изношены и устаревшие. При усредненной установочной мощности в 2000-2500 МВт, доступная (реальная) мощность станций на антраците в районе 1000 МВт. Общая установочная мощность ТЭС страны составляет около 27,5 ГВт, реальная мощность – около 20 ГВт. Годовая потребность страны в энергетическом угле порядка 47 млн тонн. Таким образом, учитывая доступные (реальные) мощности ТЭС в год стране необходимо по расчетам порядка 12,2 млн тонн углей марок «А» и «Т», и около 34,8 млн тонн – газовых углей. Как уже упоминалось, если перекрыть экспортные поставки (с декабря 2014 года КМУ ввел лицензирование и квотирование экспорта), в год необходимо еще дополнительно не более 5,9 млн тонн углей, из которых порядка 5 млн тонн – марок «А» и «Т», остальное – газовые угли.  

Более того. Из потребности в 5,9 млн тонн можно отнять «антрацитовые» потребности для Старобешевской и Славянской ТЭС, которые обеспечивать не придется в связи с их оккупацией или невозможностью нормальной работы. Суммарная доступная (реальная) мощность этих двух ТЭС составляет 2,9 ГВт, что в использование угля равно 2 млн тонн. Итого, реально не хватает не более 3,9 млн тонн, из которых около 3 млн тонн – антрацитовых марок, остальное – газовые угли.

Сегодня проблемы не только у добытчиков угля, но и у потребителей – ТЭС. Из 14 ТЭС 6 находятся на территории Донецкой (5 станций) и Луганской (1 станция) областей. Сбои отмечаются в работе всех ТЭС Донбасса. Луганская ТЭС обеспечивает электроэнергией Луганск, Кураховская – Донецк. Сегодня ВСУ держат оборону Луганской ТЭС в городе Счастье, куда время от времени прилетают мины и артиллерийские снаряды. Не удивительно, почему постоянно проблемы с электроэнергией в этом населенном пункте. Старобешевская и Зуевская ТЭС, находясь в зоне оккупации, слабо работают на единые энергосистемы Украины. Функционирование Углегорской ТЭС, расположенной хоть и на контролируемой территории, но в непосредственной близости от линии фронта под большим вопросом.

В других регионах Украины проблемы с обеспечением углем отмечаются на  Криворожской и Приднепровской ТЭС (Днепропетровская обл.), Трипольской ТЭС (Киевская обл.) и Змиевской ТЭС (Харьковская обл.).

Таким образом, сегодня угольный кризис связан не столько с падением объемов добычи, сколько невозможностью обеспечения ТЭС именно низко реакционными марками углей (антрациты и тощие). Поэтому кризис является структурным. Как выясняется, угля сегодня ТЭС много и не надо. С одной стороны, страна всегда добывала больше потребности (в результате – имели экспорт). В тоже время, антрацитовые ТЭС работают на низкой реальной мощности – их оборудование технически и морально изношено. Старобешевская ТЭС (антрациты) и Зуевская (газовые угли) находятся в зоне оккупации, могут не работать на единую энергическую систему Украины и уголь для них может не входить в общеукраинский баланс добычи-потребления угля. Славянская ТЭС остановлена, требует комплексной реконструкции и вряд ли будет запущенна до 2017 года. Поэтому реальная потребность в угле для страны заметно уменьшается. ТЭС, которые сегодня действительно недостаточно обеспечены углем – это Змиевская, Трипольская, Криворожская и Приднепровская.

Решая проблему их обеспечения, Минуглепром договорился о поставках южноафриканского угля. По итогам прошлого года страна получила порядка 500 тыс. тонн антрацитовой группы. Антрацит с африканского континента оказался дешевле и доступнее, чем уголь донбасских шахт. Однако этого объема пока не хватает. С поставкой в 2015 году уже заключены договора по импорту черного золота на 5,6 млн. тонн. Так, проблема практически нивелируется. Как следствие – угольного кризиса, как и не бывало.

Угольный миф

Таким образом, смело можно сделать вывод, что угольный кризис – структурный и конъюнктурный, его можно оперативно нивелировать. Стране сегодня реально не хватает максимум 5,9 млн тонн углей марок «А» и «Т», покрытие потребности в которых можно осуществить организацией импорта через порты Чёрного (Южный) и Азовского (Мариуполь) морей.

При этом потребность в антрацитах будет постоянно уменьшаться. ТЭС, работающие на низкореакционных углях, более старые и изношенные, чем станции, работающие на углях газовой группы. Антрацитовые ТЭС уже выработали свой ресурс работы, из-за большого износа оборудования их мощность ограничивается, им требуется меньше угля, и в ближайшей перспективе им нужно находить замену. Так независимо от событий на Востоке Славянскую ТЭС должны были остановить на комплексную реконструкцию в 2014 году. Кроме того, месторождения антрацитовых углей истощены, себестоимость добычи из-за увеличения глубин и разветвления подземной структуры шахт растет в геометрической прогрессии и их разработка становиться все более невыгодной.

Именно поэтому, глубокий кризис, связанный с дефицитом энергетического угля, как многие скептики его называют, – это  не более чем миф, спекуляции и политический заказ. Украина без угля «ДНР» и «ЛНР» прозимует не один год.

Кроме того, ресурсный кризис в тепловой генерации открывает шанс на модернизацию и повышение эффективности ее функционирования в новых условиях. А эта необходимость назрела уже давно. Кризис на востоке страны только стал катализатором этих процессов. Поэтому может и не стоит договариваться с террористами и боевиками о поставках нашего же «родного» черного золота, волею войны оказавшегося под контролем оккупантов? Ведь, можно обойтись и без финансирования терроризма из украинского бюджета.

Украина имеет потенциал для сбалансирования ресурсной базы тепловой генерации. При этом можно выделить оперативные (краткосрочные), среднесрочные и долгосрочные мероприятия. Из первостепенных организационных мероприятий – обратиться за электроэнергией к АЭС. Кроме того, возможно в кратчайшие сроки покрыть потребности в углях марок «А» и «Т» по линии импорта. Без импорта сейчас стране не обойтись. В дальнейшем нужно взять ориентир на перевод ТЭС на сжигание газовых углей. В дальнейшем можно рассмотреть развитие добычи других видов твердых углеводородов. Так Украина богата на месторождения бурых углей – поэтому нужно рассчитывать и на разработку новых месторождений и увеличение объемов внутренней добычи. Что следует предпринять, чтобы сохранить нормальный энергобаланс страны в рамках диверсификации топливно-энергетической стратегии?

Первое – повысить долю выработки электроэнергии на  атомных электростанциях. Сегодня необходимо сбалансировать производство электроэнергии путем замещения тепловой энергии атомной. Отечественные АЭС, которые производят электроэнергию намного дешевле ТЭС, сегодня загружены всего на 70%. Это рекордно низкий уровень загрузки атомных станций. Повышение загрузки до нормы в 90% АЭС дает немалый потенциал для увеличения производства электроэнергии.

Второе – закупить уголь за рубежом. В связи с перебоями в снабжении ТЭС углем этот вариант является наиболее оперативным. Такое решение позволяет забыть о ресурсной проблеме с обеспечением ТЭС до конца 2015 года – то есть в краткосрочном периоде.

Проблем с импортной закупкой углей и их доставкой в Украину возникнуть не должно. Украинские портовые мощности (в частности, Мариуполь, Южный, Измаил) способны принять значительные объемы импортного угля. Цены на мировом рынке угля вместе с ценами на нефть понемногу снижаются. Отмечается долгосрочный нисходящий тренд мировых цен на энергетический уголь: в начале 2012 года средние цены составляли порядка 116 долл. за тонну, в начале 2013 года – около 90 долл., то на сегодня цены уже не более 70 долл. По прогнозам многих экспертов, в 2015 году цены на энергетический уголь продолжат падать.

Так, в рамках диверсификации источников поставок энергетического угля, частные и государственные предприятия страны подписали соглашений на поставку 5,6 млн тонн импортного угля в течение 2015 года.

Учитывая «марочность» угля, можно потенциально рассчитывать на импорт антрацитных марок углей из ряда стран. Своим «угольком» потенциально могут поделиться ЮАР, РФ, США, Нидерланды, Австралия, Вьетнам, Индонезия, Колумбия, Польша, Новая Зеландия, Китай, Перу. Антрацитные угли – не очень распространены в мире, а их производство на мировом рынке весьма ограничено. К слову, в рамках принятия решение о закупке южноафриканского угля в адрес отечественного Минуглепрома поступали предложения от компаний: Trafigura Pte Ltd., Vitol SA, Steel Mont Trading Ltd. (поставка угля из ЮАР), Flame S.A., Xcoal Energy&Resources, EDF Trading North America (поставка угля из США),  Alpiq Energy SE (поставка угля из Польши), VINACOMIN (поставка угля из Вьетнама), BPM Proyectos Ltda (поставка угля из Китая), Carboin s.a.c (поставка угля из Перу).

Угли для использования на отечественных ТЭС должны соответствовать специфическим требованиям. Речь идет о влажности, содержании летучих веществ, показателе нижней температуры горения, температуры плавления золы. Предложения отдельных компаний не подходят. А те, которые можно использовать в котлах украинских ТЭС, являются более дорогими (стоимость антрацита и фрахта), а также предусматривают условие 100%-ной предоплаты. При таких условиях Минуглепром принял решение о закупке угля в пользу ЮАР, который подходит нашим котлам и сравнительно недорогой по цене.

Как показывает мониторинг цен на внешних рынках, в среднем цены на уголь антрацитовой группы с доставкой на отечественные ТЭС колеблются в районе 110-130 долл. В пересчете на гривны по официальному курсу НБУ получается порядка 1840-2175 грн. за тонну.

Так, цена южноафриканского угля на условиях CPT, железнодорожная станция назначения ТЭС составила в среднем 110 долл. (по курсу на октябрь цена примерно 1430 грн.). Себестоимость угля, добытого в государственных шахтах и дотируемого государством, в 2014 году составляла в среднем примерно 1600 грн. Таким образом, импортный уголь на то время был дешевле угля государственной добычи. Однако, если покупать африканский уголь по теперешнему курсу гривны, расходы государства значительно вырастают, и может, даже будут превышать себестоимость украинской добычи. Африканский уголь покупает и частные собственники ТЭС для обеспечения их работы.

Одни из наиболее низких цен на уголь в России. Российский уголь (Ростов, Кузбасс) дешевле южноафриканского – за тонну угля с доставкой на украинские ТЭС придется отдать порядка 95 долл. За последнее время цены на российский уголь немного выросли до 80 долл. В Новой Зеландии и Австралии можно купить уголь по 70 долларов за тонну. При этом расходы на доставку составляют еще плюс 30-50 долл. Итого, выходит 100-120 долл. за тонну. Американский уголь можно купить в среднем по 100-120 долл. за тонну, а транспортировка обойдется еще в 30-40 долл. В результате тонна заокеанского угля будет стоить порядка 130-160 долл. Американский уголь – один из наиболее дорогих. Впрочем, преимущество закупки угля в США состоит разве что в том, что уголь можно взять в кредит. А, учитывая необходимые Украине объемы, кредит вряд ли будет лишним. Есть уголь и в соседней Польше, правда в небольших объемах. В Польше можно закупить и газовые угли – так можно увеличить выработку электроэнергии на западноукраинских ТЭС.

Итак, с экономической точки зрения потенциально уголь можно привозить в Украину из Австралии, Южной Африки, Новой Зеландии, Польши. Частные покупатели вдобавок будут завозить уголь и из страны-агрессора России, где он действительно сравнительно дешевый.

Третье – перевод антрацитовых ТЭС на использование углей газовых марок. С целью сохранения баланса угля в среднесрочной перспективе отрасли не обойтись без реконструкции и модернизации существующих генерирующих мощностей. Необходимость обновления основных фондов ТЭС назрела уже давно. ТЭС сжигающих антрациты все равно уже давно надо реконструировать, так можно параллельно с их реконструкцией и осуществить перевод на сжигание высокореакционных углей газовой группы.

Безусловно, для реконструкции потребуется некоторое время. В рамках перевода ТЭС с антрацитовых на газовые угли необходимо будет модернизировать систему топливоподготовки, топливоподачи, осушки углей. Нужно будет перестроить систему газоходов для рециркуляции дымовых газов. На это потребуется порядка 20-30 млн гривен на каждую ТЭС. Кроме того, потребуется модернизация котлов, на что нужно 1-2 млн гривен на каждый котел. Проектирование и реализация самого перевода займут около 4-6 месяцев. Если этим заняться весной, то за полгода Украина может перевести несколько ТЭС на использование газовых углей.

Западноукраинские ТЭС (Бурштынская, Добротворская) итак работают на газовых углях.

Ладыжинская ТЭС (Винницкая обл.) и Запорожская ТЭС (Запорожская обл.) потребляют те же угли. Все ТЭС, работающие на антраците, кроме одной, находятся, так или иначе, в зоне контроля Украины. Так, 4 из 7 «антрацитовых» ТЭС, Змиевкая (Харьковская обл.) и Трипольская (Киевская), Криворожская и Приднепровская ТЭС (Приднепровская обл.) находятся вне зоны АТО. Остальные – на Донбассе. Кураховская, Зуевская и Углегорская ТЭС работают на газовых углях, Луганская и Славянская – на антрацитовых. Одна крупная ТЭС, потребляющая антрацит – Старобешевская ТЭС находится в зоне контроля боевиков. Итак, есть потенциал для перевода «антрацитовых» котлов на «газовые».

Итак, учитывая ситуацию на Донбассе, в первой очереди реконструкции по переводу на газовые угли находятся Змиевкая, Трипольская, Криворожская и Приднепровская ТЭС.

Польша и Китай уже выразили готовность принять участие в модернизации украинских электростанций с целью расширения их технических возможностей по использованию различных видов угля.

Четвертое – освоение новых угольных месторождений и увеличение добычи газовых углей. При переводе котлов ТЭС на газовые угли, предлагается также увеличивать внутреннюю добычу углей газовой группы.

В Львовско-Волынском угольном бассейне уже наращивается угледобыча газовых углей. Кроме того, в Украине есть достойные внимания запасы и других твердых углеводородов. Например, запасы бурого угля в центральной Украине (в Кировоградской, Днепропетровской и Полтавской областях сконцентрированы несколько месторождений з общими запасами бурого угля порядка 2,4 млрд тонн). В некоторых европейских странах (Польша и Германия) крупнейшие ТЭС работают именно на буром угле. Технологии его использования доступны, поэтому велосипед изобретать не придется.  Помимо бурого угля наша страна богата и на «засоленный» уголь. Только в Днепропетровской области его залежи составляют до 7,6 млрд тонн. Днепропетровская область уже имеет развитую угольную инфраструктуру, поэтому несложно будет развивать новые направления угледобычи.

Итак, в ходе нашего анализа можно убедиться в том, что угольный кризис – далеко не самая больная проблема Украины в теперешнее время. При оперативном принятии необходимых организационных и административных мер профильного министерства, проблема нехватки углей будет снята. Без шахт, которые сегодня находиться в руках «ДНР» и «ЛНР», Украина проживет. Все остальное – мифы, спекуляции и домысли с политическим подтекстом. Разговоры и паника на тему катастрофического угольного кризиса – политический заказ. Одну из причин такого заказа мы описывали в статье «Фактор копанок и мирный план Порошенко».

Дмитрий Подтуркин